Тема специализированного выпуска «Сократа» может показаться слишком узкой для журнала «современной философии». Но так были выбраны миссия и назначение журнала, чтобы отвечать на те запросы и капризы, которые ставит перед нами время, пытаться осмыслить их с помощью философских методов и инструментария. Среди того, что вне всякого сомнения является признаком нашего времени, можно отметить разного рода попытки дать количественное измерение, рейтинговать, ранжировать всё – от конкурсов Евровидения до рейтингов университетов. Участие в этой игре, в которой, по словам Александра Вертинского, «проигрыш велик, а выигрыш ничтожен, когда партнеры ваши – шулера, а выход из игры уж невозможен», является одной из самых наименее объяснимых и наиболее опасных для нашего национального статус-кво. К той же области относится и активное включение в оценку труда ученых наукометрических показателей, инициатива, воодушевившая чиновников Минобрнауки и поспешно внедренная в российские университеты и академии примерно с 2014 года.   Известно, что была поставлена задача к 2018 году полностью перейти на международные рейтинги для апробации диссертационных защит. Защита диссертаций, апробация научных исследований всё больше связываются с мировыми рейтингами цитирования, библиометрическими базами  Web of Science, Scopus и проч. Хорошо это или плохо?

В основу этого номера легли материалы и размышления ученых, которых объединил проект «Общественный статус учёного и наукометрическая оценка научной деятельности». Всегда ли наукометрия дает возможность эффективно оценить то, чем занимаются учёные? Она создает новый класс менеджеров науки - библиометров, которым дана «власть ключей», которые являются посредниками между нищающим классом ученых и богатеющим аппаратом администраторов от науки, играющих не последнюю в роль в оценке труда учёных, оценке, которая производится не по их реальному вкладу в науку, а по количеству высокорейтинговых статей, опубликованных в «нужных» журналах. Возникает ситуация, когда цель меняется местами со средством, и средство - увеличение количества заметных публикаций - вытесняет цель – производство и актуализацию нового научного знания, которая обесценивается. Использование наукометрических показателей при приёме на работу, для прохождения по конкурсу, апробации научной работы может привести к потере действительно ценных людей и идей. Существует потребность в выработке категориальной оценки, учитывающей не только наукометрические показатели, но и другие результаты научной и педагогической деятельности. То же можно сказать и о журналах, чье продвижение в любые базы, не только мировые, но и отечественные (например, в «ваковский» список, принципы формирования которого не до конца прозрачны и понятны научному сообществу) далеко не всегда работает на повышение качества и научного уровня издания, превращая его подчас в коммерческое предприятие. Далеко тут ходить не надо, достаточно вспомнить какое количество спама мы получаем ежедневно на электронную почту с предложением публикаций за деньги в «высокорейтинговых» журналах.

Особенно важен вопрос - как быть сегодня гуманитарным наукам? Положим, что прежде, чем опубликовать книгу, ученый пишет серию статей. Проходит, как минимум, два-три года, прежде чем на статью начинают ссылаться. Часто мы ссылаемся на дискуссии, произошедшие несколько лет назад, т.е. историко-философские тексты не всегда бывают злободневными, они не обладают такой же актуальностью, как статьи в области точных наук, где пик науки – в последних публикациях. В истории философии мы часто ссылаемся на давно опубликованные произведения, которые могут быть полезны в решении сегодняшних проблем. Так что возможность оценки деятельности ученого с помощью только количественных показателей, спорна, тем более небесспорно связывание этой оценки с профессиональным и общественным статусом учёного. Нивелируются и становятся бесполезными все иные, кроме статей, формы научного творчества. И речь идет не только о монографиях, которые в гуманитарном знании всегда были основным способом представления результатов долгого и кропотливого исследования одной темы. Не в чести оказываются и доклады на конференциях, и университетские лекции, хотя к примеру, Владимир Бибихин составлял свои монографии (некоторые из которых переводятся сегодня на другие языки) из отдельных лекций, написанных для университетских курсов, прочитанных, главным образом, на философском факультете МГУ.

Гонка за наукометрическими показателями разворачивается преимущественно в странах отсталых, в странах с переходной экономикой. Мои французские коллеги говорят, что они слышали о каком-то Web of Science, но пока это их никак не касается. Японский коллега тоже отрицательно ответил на вопрос, платят ли им стимулирующие за публикации. Но в Словакии, Словении, Сербии и многих других странах Восточной Европы требования к наукометрии очень высокие. Китай перешел на массовое и серийное производство высокорейтинговых публикаций. Наукометрическая лихорадка отражает, несомненно, процесс глобализации, в том числе, и в науке, но стоит ли здесь бежать впереди паровоза, играя на территории чужака, заставляя себя принимать мерки и критерии, задаваемые нам извне, носителями чужого языка и чужой культуры? Особенно чувствительно проходят эти процессы в гуманитарных науках, где существует языковая картина мира, о которой говорил еще Гумбольдт, где понятийный строй языка во-многом предопределяет и стихию мысли, и творческие приоритеты.

Попытке оценить плюсы и минусы наукометрического подхода и, в целом, ситуацию в современной, преимущественно гуманитарной (но не только – среди авторов журнала математик, биолог, философы, социологи, историки) посвящена большая часть статей журнала. Но кроме того, мы решили рассказать об одном философе, имя которого мы не найдем на страницах энциклопедий мировой и русской философии. Рафаил Кёбер, русский немец, философ и пианист, ученик Петра Ильича Чайковского, Куно Фишера и Эдуарда фон Гартмана, являет нам удивительный пример академической мобильности и межкультурной коммуникации конца XIX века. Автор нескольких напрочь забытых монографий по истории немецкой философии, он остался в истории культуры мудрецом с Запада, открывшим путь в жизнь и в философию своим японским ученикам. В номере впервые публикуются пять его писем к П.И.Чайковскому, любезно предоставленных для публикации в журнале «Сократ» хранителями архива композитора в Клину.

И в завершении этого предуведомления читателю я не могу не вспомнить со словами вот уже три года не проходящей горечи утраты нашего друга и коллегу Ивана Александровича Фомина, моего со-редактора, замечательного друга и человека, вместе с которым мы начинали работу над журналом и выпустили четыре номера. Это был человек с горячим сердцем и совестливой душой, тревожно предчувствоваший перед своим уходом те грозы, которые надвигаются на нашу страну, на мир, и стремившийся своей активностью, сделать что-то для того чтобы упредить ураган, и если не предотвратить его, то уменьшить последствия. Ученик ростовской философской школы, он создал и выпестовал одно из лучших в период его жизненной активности философских книгоиздательств «Праксис», издал десятки переводных книг классиков современной философии. Его преждевременный и внезапный уход из жизни летом 2013 года, в канун его 45-летия, был большим ударом для всех нас, членов редакции «Сократа». И то, что этот номер выходит в свет после перерыва, доказывает, что наше общее с ним дело не умерло.